Алешкин дот. Вот стихи одного из выживших подольских курсантов. Сводный полк подольских курсантов
Владимир Тольц: 65 лет назад, в октябре 1941 года, шли бои под Москвой. Самый знаменитый, хрестоматийный эпизод битвы за Москву - это конечно подвиг 28 панфиловцев. С букваря всем известная история про бой у разъезда Дубосеково, про комиссара Клочкова, сказавшего "Велика Россия, а отступать некуда - позади Москва". Как показывают ныне архивные документы, и мы когда-то говорили об этом в наших передачах, на поверку оказывается, что пресловутая эта история была журналистской выдумкой. Не было такого боя. У деревни Крюково местные жители нашли и похоронили всего 3 советских бойцов, в том числе, правда, и Клочкова (единственная деталь, оказавшаяся достоверной). Но слова его придумал журналист. Из списка 28 павших под Дубосековым половина бойцов была жива к концу войны, а один даже оказался на службе у немцев. Хотя истинная правда, что дивизия Панфилова вела тяжелые бои, в том числе и под Волоколамском, и потеряла не 28, а больше сотни человек. А вот другая история, героическая, и действительно сыгравшая решающую роль в том, что немцев в Москву не пропустили, известна далеко не так широко. Речь идет о подвиге подольских курсантов.
Ольга Эдельман:
Им вроде бы и памятники стоят, и улицы в честь них названы, словосочетание "Подвиг подольских курсантов" на слуху. А что они сделали? Я вот, готовясь к этой передаче, решила посмотреть, что можно узнать о подвиге подольских курсантов в Интернете. Нашла вполне толковые статьи - на подмосковных, региональных сайтах, на подольском. Вроде как событие местного, краеведческого значения. Между тем, подольские курсанты всего лишь не пропустили немцев к Москве.
Владимир Тольц:
Ну вы же понимаете, Оля, что для того и нужны пропагандные мифы: они эффектны, их удобно рассказывать, хорошо запоминаются. Реальность же не выглядит так театрально.
5-го октября я получил увольнительную в Москву, оделся в парадную форму. Около проходной я узнал, что в клубе идет кинокартина, побежал посмотреть какая. Здесь меня и застала тревога. Когда я прибежал в батарею, курсанты уже стояли в строю, старшина раздавал патроны в подсумках, Патронов давал много и почти их не считал, что нас чрезвычайно удивило. Он объяснил, что мы едем на учебные стрельбы. У нас были ранцы с меховыми крышками, но ранцы и личные вещи никто не брал. Построились, погрузили в боепитании снаряды, выехали за ворота.
Капитан Базыленко, в батарее которого я был, назначил меня связным к командиру дивизиона капитану Россикову, который мне сказал, что я буду его адъютантом, посадил в первую машину справа около кабины, приказал мне иметь блокнот и карандаш и записывать его распоряжения...
Вооружены мы были карабинами, немного винтовок, ... два автомата, Один автомат был у Россикова. Во время остановок Россиков посылал меня выяснять, все ли в порядке в колонне. Происшествий никаких не было.
В Малоярославце на площади у церкви Россиков собрал командиров и поставил задачу: окружить и уничтожить высаженный через фронт немецкий десант, после чего вернуться в училище.
Стали попадаться повозки с ранеными красноармейцами. Когда их спросили, откуда они, раненые отвечали, что они с фронта, и что фронт не за Смоленском, как мы все считали, а рядом, и что мы столкнемся не с десантом, а попадем на фронт. Они также сказали, что регулярные части отступают, рассеяны по лесам, и впереди нас никого нет.
Ольга Эдельман:
Вот здесь я хочу отвлечься от документов и задать вопрос гостю нашей передачи, историку Андрею Смирнову. Как это так - "впереди нас никого нет"? Подольских курсантов бросили затыкать дыру - это при том, что они должны были стать офицерами, а офицеры были чрезвычайно нужны. Откуда эта дыра? 5 октября 41 года немцы вошли в Юхнов, двигались по Варшавскому шоссе, до Москвы оставалось 198 километров, и никаких советских войск на этом пути не было. Были только военные училища в Подольске. Почему, хочу я спросить, Москва оказалась не защищена?
Андрей Смирнов:
Второго октября 41 года началось генеральное наступление немцев против прикрывавших Москву Западного и Резервного фронтов. Резервный располагался в тылу Западного фронта. Командующий Западным фронтом Иван Степанович Конев так расположил свои войска, а войска были так обучены, что удар привел к прорыву фронта и к окружению почти всего личного состава Западного и Резервного фронтов в районе Вязьмы. Вместе с Брянским фронтом, который тоже попал в окружение, из миллиона 250 тысяч человек, находившихся в составе этих трех фронтов, вышло из окружения или не попало в него всего-навсего 250 тысяч, размазанных по огромному пространству от границ Украины до Волги в районе Калинина. Вот почему между окруженными войсками и собственно Москвой никого не осталось. И на пути 19 танковой дивизии немцев, которая двинулась от Юхнова в сторону Малоярославца, оказались одни подольские курсанты и ряд артиллерийских частей.
Ольга Эдельман:
И связанный с этим, но более общий вопрос. Об этом много спорят, но все же, на ваш взгляд: что произошло с обороной в первые недели войны? К какой войне готовился Советский Союз, к чему он был готов, а к чему - не был?
Андрей Смирнов:
На мой взгляд, Советский Союз не был готов к войне в том отношении, что Красная армия была плохо обучена, а ее командиры страдали низким профессионализмом. Такая армия и такие командиры не могли успешно вести ни наступательную войну, ни оборонительную. Другое дело, что у Советского Союза была мощная, развернутая еще в мирное время промышленность, промышленная база армии, было жесткое централизованное руководство, которое способно мобилизовать все силы страны для решения военных задач. Вот в этом смысле он к войне был готов. Но слабый профессионализм армии, военных привел к поражениям первых недель и, собственно, первых двух лет войны.
За Малоярославцем немцы сбросили на нас несколько бомб, но потерь не было. Проехали через горящую Медынь, которую немцы только что отбомбили. На рассвете встали на опушке леса слева от шоссе. Остановились и ждали, когда рассеется утренний туман, чтобы видеть, что делается впереди, и не натолкнуться на противника вслепую. Здесь, около деревни Стрекалово (ее все почему-то называли Стрелкалово) встретили ребят Старчака.
Россиков послал меня и еще двух курсантов, которые не входили в орудийные расчеты, в разведку вдоль шоссе - установить, где находятся немцы. С нами пошли трое десантников. Вскоре мы натолкнулись на танкетку, хотели ее подбить, но у нас не оказалось гранат. Когда подошли ближе, то узнали, что танкетка наша. Десантники легли на броню и поехали вперед, к Юхнову. Мы пошли пешком по кювету. Через несколько минут на шоссе стали рваться мины, и наша танкетка искореженная вернулась назад. Один был убит, двое десантников ранены. ...
Пехота и две “сорокопятки” пошли в атаку на деревню. Деревню взяли. Меня послали на связь к “сорокопяткам”. В каком-то доме я нашел свитер и надел его под гимнастерку - было ветрено и довольно прохладно, хотя для октября все же тепло. ... Убитых грузили в машины и отправляли в Подольск.
Ольга Эдельман:
Мы читаем рассказ бывшего курсанта Батурлова. Надо пояснить, откуда у нас этот текст. Дело в том, что осенью 1941 года командовать Подольским артиллерийским училищем был назначен полковник Иван Семенович Стрельбицкий. Пройдя войну, дослужившись до генерал-лейтенанта, он занялся военной историей и собирал документы о боях под Москвой, собирал свидетельства курсантов, уцелевших участников тех событий. Их письма к Стрельбицкому, к другим ветеранам с подробными рассказами теперь хранятся в архиве Московской области, в фонде Стрельбицкого.
Владимир Тольц:
Следует еще пояснить, что в Подольске было два училища, пехотное - около 2 тысяч курсантов, и артиллерийское - полторы тысячи. Из них спешно сформировали сводный отряд, который должен был прикрыть Можайский участок обороны на Малоярославецком направлении и продержаться дней 5-7 до подхода резервов. Курсанты продержались почти три недели. Из трех с половиной тысяч уцелело около 500 человек. Самым первым, очень спешно, отправили передовой отряд. Курсантами-пехотинцами командовал лейтенант Мамич, двумя артиллерийскими батареями - капитан Россиков, о котором говорит наш мемуарист Батурлов.
Ольга Эдельман:
Россиков там погиб. А у деревни Стрекалово вместе с курсантами держал оборону еще отряд авиадесантников, о них тоже говорит Батурлов.
К вечеру немцы отбили деревню, и мы стали отходить к реке Изверь. Пехота ушла, а наши “сорокопятки” прикрывали отход перекатами. ..
.
Мостки на шоссе почти все были минированы, как мы предполагали, немцами, и однажды на мостике подорвались пехотинцы из 43-й армии. Россикова и меня легко контузило. Не слыша своего голоса, Россиков разговаривал так, словно объявлял пожарную тревогу. Курсанты быстро это подметили и стали отвечать ему голосами индейцев, снимающих скальпы. Чувство юмора пересилило минометный обстрел и автоматную трескотню. Всю эту забаву обратил в дело капитан Базыленко, который сказал, что, если мы хотим пошуметь, то лучше всего сходить на оставленную огневую позицию и забрать забытые там лотки со снарядами. А там мы можем орать любыми голосами. Идти пришлось мне, Каверину и Соболеву. Каверина Базыленко завернул обратно, так как он был наводчик. По нашим представлениям, лотки уже были у немцев, и шли мы без особого энтузиазма. Но лотки оказались на месте, а немцев было не видно.
Решили немного переждать, пока остынет капитан Базыленко. Стали шуметь - открыли беспричинную пальбу по опушке леса. И вдруг вокруг нас стали рваться снаряды. Нас, видимо, засекли с немецкого артиллерийского наблюдательного пункта. Лотки мы принесли и доложили, откуда стреляет немецкая батарея. ...
Ольга Эдельман:
Стрекалово они удерживали 5 суток, подбили два десятка танков, немцев там погибло около тысячи. Сводный отряд курсантов поддерживали еще две стрелковые дивизии и две танковые бригады. Но в рассказах мемуаристов, бывших курсантов, встречается ворчание насчет поддержки пехоты.
Первые двое суток наш передовой отряд не получал никаких продуктов, и с собой у нас не было ничего съестного. На второй день ребята Старчака где-то изловили свинью, приволокли откуда-то котел и сварили ее не то с картошкой, не то с рисом, добытыми в деревне. Навалившись с голода на свинину (я ее съел не менее килограмма), я заработал себе температуру и течь во все шлюзы. Старчак уложил меня в землянку на бугре и накрыл своей летной курткой. Но возиться со мной было некогда, и меня отправили в санчасть.
Это было около Воронков, где нам на подкрепление подошла пехота в касках, плащ-палатках и с вещмешками. Мы ее после прозвали “стальная пехота” за то, что она к вечеру разбежалась, побросав каски и свое барахло. Тут мы разжились касками и плащ-палатками.
Помню, как вместе со мной в санчасть полз на коленях раненый пехотинец с оторванными ступнями, из которых по песку растекалась кровь. На локте за ремень он волоком тащил винтовку и почему-то как-то застенчиво улыбался, еще сгоряча не чувствуя боли. В санчасти мне промыли нутро, дали какую-то пилюлю и посоветовали не обжираться. Утром я вернулся на КП Старчака. Представьте себе то дикое чувство огромного жгучего позора, которое я испытал, оставляя куски не признанной организмом свинины рядом с полосками крови раненого пехотинца.
Весь день я совал нос куда меня меньше всего просили, бегал под огнем между орудиями, демонстративно вылезал из щели, когда близко рвались мины, “помогал” всем: орудийным номерам, подносчикам. Больше всего я “помогал” Базыленко, за что наконец получил от него взбучку.
В это время Россиков заметил в поле метрах в 500-х какие-то темные фигуры, которые копошились на самом открытом месте. Посмотрев в бинокль, он увидел, что они устанавливают пулемет. Видя мой кипучий энтузиазм, Россиков приказал мне сбегать выяснить, кто это такие, и сказал, что, если начнут стрелять, то немедленно ложиться и отползать назад, а сзади меня откроют огонь. Я пошел в рост по полю с твердым намерением вступить в победный бой с неизвестным пулеметом, который устанавливают нам в спину. Меня подпустили близко. Какие-то люди в засаленных костюмах и гражданских кепках лежали у пулемета, который направили на меня. Окликнули по-русски, но не по-уставному. Я крикнул, что, если они не отойдут от пулемета, то их сейчас же расстреляют артиллерийские орудия. Это оказались бойцы истребительного рабочего батальона. Я представился как “адъютант начальника артиллерии участка обороны” (так учил меня Россиков) и посоветовал им убрать пулемет хотя бы на опушку леса, что они и сделали при нашей помощи...
Ольга Эдельман:
Истребительные батальоны формировались, тоже спешно, из московских и подмосковных рабочих, по партийному призыву и под эгидой НКВД.
Владимир Тольц:
Давайте, Оля, уточним - московские рабочие это в Подмосковье, в других областях тоже формировались истребительные батальоны. Командный состав для них в значительной мере брался из кадров НКВД - а откуда еще? военные-то нужны в армии.
Ольга Эдельман:
Бойцов истребительных батальонов спешно обучали держать в руках оружие, каким-то элементарным азам военного дела. Они не фронт должны были держать, это не ополчение. Они должны были выполнять разведывательно-диверсионные задания, перебираться через линию фронта, а также стать ядром партизанского движения на оккупированных территориях. А на не оккупированных - предполагалось, что эти отряды смогут компенсировать нехватку сил правопорядка, стать вроде рабочей милиции.
В Ильинском мы располагались около КП на опушке леса. Немцы из противотанкового рва несколько раз врывались на опушку леса и один раз захватили два наших 76-мм орудия. Майор Загоскин, комендант КП, водил нас в атаку отбивать наши орудия. Левое орудие немцы уже наполовину успели повернуть, а правое - нет. Отбив орудия, мы открыли из них огонь. ...
В районе КП мне досталось особенно трудно. Когда другие находились в щелях или дотах, мне приходилось непрерывно бегать по обороне с приказами штаба. А как немцы тогда бомбили, и какой был почти непрерывный минометный площадной огонь, вы хорошо помните. ... Тихого места не было нигде. Особенно трудно было пройти в сторону моста. А там за шоссе стояли орудия, с которыми никакой связи, кроме как через посыльных, не было.
Приказ на отход этому дальнему орудию дал Суходолов, который меня с этим приказом послал, а я побоялся пройти напрямую и сказал ему, что там через такой огонь не пройти. Он не стал на меня кричать, а сказал, что идти все-таки надо. Тогда на артиллеристов 31-го дивизиона пошли танки, и я к ним прошел с приказом переменить позиции, иначе их орудия подавило бы танками, так как в молодняке им не было видно, куда стрелять. Танки побила батарея Базыленко и наши арткурсанты - по-пехотному: они закидали их гранатами.
Ольга Эдельман:
Сегодня мы говорим о том, как 65 лет назад, в боях под Москвой, немецкое наступление сдерживали спешно брошенные латать дыры фронта курсанты подольских военных училищ, пехотного и артиллерийского.
В архиве Московской области сохранилась подборка воспоминаний уцелевших бывших курсантов, собранных генералом Стрельбицким - осенью 41-го он командовал Подольским артиллерийским училищем.
Из воспоминания Ивана Васильевича Аверина
Нас отправляют примерно 200-250 человек в первой группе, которая должна принять первый бой на свои плечи. И ехали, как будто разобьем немца за несколько часов, и он дальше не сделает шагу...
И когда готовились к бою, были чувства и желание скорее вступить в бой, а о смерти и в голову не приходило мысли.
Было решение выбить немцев из деревни и гнать за реку. Для немца было неожиданно, как ураган. И немцы не знали, что за войска. Ворвавшись в расположение противника, пошли в ход штыки, приклады, гранаты и просто физическая сила. Каждый курсант первый раз шел в атаку, до этого ходили мы на учебе. Во время самого боя страх пропадает, чувства делаются немыми, и видишь только врага. Я даже первый раз в атаке не слышал, стреляют или нет, только видишь - падают люди. После первого боя я себя не видел в лицо, но Виноградов /выглядел/ так, что трудно описать: глаза горели каким-то страшным огнем, винтовку из рук трудно было выпустить - они не разжимались, и добиться слова несколько минут /было/ нельзя.
И в этом бою мы поняли, что можно бить немцев, хотя они вооружены до зубов.
Ольга Эдельман:
Великую Отечественную войну часто сравнивают с другой отечественной войной - 1812 года. А тут и вовсе, бои шли практически в тех же местах. Тарутино, Малоярославец. Пушкин по поводу победы над Наполеоном суммировал уже тогда шедшие споры: "Кто тут нам помог - остервенение народа, Барклай, зима иль русский бог"? Вот этот вопрос я и хочу задать гостю нашей передачи историку Андрею Смирнову. Почему остановили немцев под Москвой? Высказывалось, например, мнение, что у них бензин кончился.
Андрей Смирнов:
Вообще в октябре 41 года во время первого этапа наступления немцев на Москву немцы остановились в районе восточнее Волоколамска, восточнее Можайска, на рубеже реки Нара у Наро-Фоминска прежде всего из-за осенней распутицы. Осенние октябрьские дожди превратили дороги в такое месиво, что подвижные войска немцев, танки, бронетранспортеры, грузовики, мотоциклы встали, и даже пехота продиралась сквозь эту грязь с трудом. Что же касается подольских курсантов, то они, к сожалению, не остановили, а лишь на некоторое время задержали продвижение немцев к Москве на этом направлении. С подходом свежих сил немцев, а также в связи с бегством слабо сопротивлявшихся 53 дивизии справа от подольских курсантов и 17 дивизии Народного ополчения слева, немцы прорвались к реке Нара, обойдя Малоярославец. Ну а окончательно немцы были остановлены под Москвой в конце ноября и первых числах декабря 41 года, то есть на втором этапе наступления на Москву, в связи с нехваткой сил. Об этом говорил еще маршал Жуков в беседе с писателем Константином Симоновым. Если бы у немцев было на этом направлении, скажем, сорок дивизий тогда возможно они сумели бы занять Москву. Но у них, говорил Жуков, было только 27. И вот эти дивизии выдохлись благодаря тому, что встречали сопротивление все новых и новых подбрасываемых из глубины страны советских войск. Наступило некоторое равновесие сил. Ну а затем, после подвода следующей волны резервов началось советское контрнаступление под Москвой, которого измотанные немецкие войска уже не выдержали.
Ольга Эдельман:
Все-таки, возвращаясь к пушкинской формуле: «остервенение народа, Барклай, зима иль русский бог»?
Андрей Смирнов:
Если заменить в этой формуле Барклая на Сталина, а зиму на осеннюю распутицу, тогда Барклай и зима. Дело в том, что именно Сталин сумел так организовать переброску войск, резервов, что несмотря на окружение почти всех Западного, Резервного, Брянского фронтов, несмотря на огромные потери, войска свежие все-таки находились в тот самый последний момент, которого, однако, хватало, чтобы немцы не вошли в Москву. А затем и для того хватило, чтобы перейти в контрнаступление. О распутице я уже говорил.
Из воспоминаний Авдышева Ишу Аврамовича
Когда немцы перешли в атаку, мы их отбивали несколько раз. Здесь пошел слух, что мы окружены, и Малоярославец уже взят. Это было 14 октября. С позиции нас сняли - один политрук сказал, что есть только одна дорога на Москву, и по ней нас повел. Шли один день и одну ночь. В одной деревне остановились посушиться. Ночью в деревню вошла немецкая стрелковая дивизия. Политрука они расстреляли, а нас забрали в плен.
Нас погнали в Малоярославец - из взвода нас оставалось человек 16. Меня погнали в еврейский лагерь. Около площади был большой лагерь в доме, а еврейский лагерь был маленький тоже в доме. Конвоир поставил меня к забору и хотел меня застрелить за то, что я не хотел идти в еврейский лагерь. Подошел переводчик и спросил: “Кто ты по национальности?” Я сказал, что я армянин. Переводчик сказал солдату, чтобы тот не стрелял, и меня повели в штаб. Там стали спрашивать: “Кто ты?”. Я сказал, что я ассириец и добровольно перешел в русское подданство. - “Что же ты врешь, что ты то армянин, то ассириец?” - Я сказал, что по-армянски говорю плохо, приведете армянина и меня расстреляете. И меня направили в общий лагерь.
Погнали от Малоярославца на Рославль пешком (380 км). Через каждые 100 метров немцы расстреливали одного человека, тех, кто отставал.
Из лагеря я попал не в Германию, а в Брянскую область. В лагере за ночь умирало по 450 человек. ... Работали на восстановлении дорог.
Ольга Эдельман:
Рассказы уцелевших курсантов сочетают сложный комплекс эмоций. С одной стороны - отступление, немцы продвигаются. С другой - все-таки их остановили, скорее победа, чем поражение. Потери страшные. Неразбериха. Неизвестность. Дикая усталость. И все-таки выжили. Вот снова из воспоминаний Ивана Васильевича Аверина.
Через несколько дней уже было совсем туго: снарядов не хватало, пушки вышли из строя, и людей осталась кучка. И вот вдруг вечером, но уже темно, нам на Троицу сообщили новость, какой-то солдат, что курсанты все ушли, их повели в Подольск. Мы не поверили. Першин сходил на КП группы и никого не нашел. Кругом было пусто. Мы взяли оружие и пошли в лес и шли на зарево пожаров ночью, а днем сидели. Нас было пять человек: трое артиллеристов и два пехотинца. Станковый пулемет тащить не было сил по лесу, его потом пришлось спрятать. Из пятерых нормальным /был/ только Першин - Савоськин ранен в руку, я контужен... не слышал и заикался, и два пехотинца ранены один в руку, а другой в голову.
Когда мы вышли и попали в Подольск, нас можно было принять за кого угодно, только не /за/ курсантов... В городе нас забрали: у нас не было документов, кроме комсомольских билетов. Мы доказывали, что мы курсанты, а нам говорят: вы бежали с фронта. И только помогло, что, на наше счастие, комендант был из нашей школы майор. Он /нас/ расспросил, как случилось, и сказал, что это уже третья группа выходит. Приказал вымыть, если возможно, и мы вымылись, переодели белье. Дал ботинки, шинели солдатские и шапки. Выспались, - как мертвецы, сутки спали. Потом /майор/ сказал: училище уехало в Горький или Куйбышев, ищите там. Дал документы, и мы догнали своих...
Владимир Тольц:
Знаете, какая мысль приходит, читая эти воспоминания? Часто говорят: была неразбериха, провалы командования, провалы организационные, каша, путаница, из-за этого страшные потери. Это все видно из рассказов курсантов. Но видно еще и другое. Связи с командованием нет, никто не знает что происходит, но они знают, что им делать. В ситуации, когда организации нет, командиры неведомо где, - главным становится инициатива, выбор, решение самого человека.
Подразделения, аналогичные российским воздушно-десантным войскам, существуют во многих странах мира. Но называются они по-разному: воздушная пехота, крылатая пехота, аэромобильные войска, высокомобильные десантные войска и даже командос.
В начале 1936 года руководству Великобритании была продемонстрирована документальная кинолента о созданном в СССР первом в мире воздушном десанте. По итогам просмотра генерал Альфред Нокс в кулуарах парламента небрежно заметил: «Я всегда был убеждён в том, что русские - это нация мечтателей». Напрасно, уже в годы Великой Отечественной войны русские десантники доказали, что способны на невозможное.
Москва в опасности. Парашюты – не нужны
Советские десантные войска с первых дней своего существования применялись для выполнения наиболее сложных военных операций. Однако совершенный ими зимой 1941 года подвиг, иначе как фантастикой и назвать-то сложно.
Во время наиболее драматических дней Великой Отечественной летчик Советской армии, совершавший разведывательный полет, неожиданно и с ужасом для себя обнаружил двигающуюся к Москве колонну бронетехники фашистов, на пути которой не было советских войск. Москва была оголена. Времени на раздумье не оставалось. Верховное командование распорядилось остановить быстро продвигающихся к столице фашистов силами воздушно-десантных войск. При этом предполагалось, что придется прыгать с самолетов, идущих на бреющем полете, без парашютов, в снег и сходу вступать в бой. Когда командование огласило перед десантной ротой сибиряков условия операции, подчеркнув, что участие в ней не приказ, а просьба, никто не отказался.
Не сложно себе представить ощущения солдат вермахта, когда перед ними появились клинья советских самолетов, летящих на предельно низкой высоте. Когда же из воздушных машин в снег посыпались рослые богатыри без парашютов, немцев и вовсе охватила паника. За первыми самолетами шли следующие. Конца им не было видно. Этот эпизод наиболее ярко описан в книге Ю.В. Сергеева «Княжий остров». Бой шел ожесточенный. Крупные потери несли обе стороны. Но как только существенно превосходящие числом и вооружением немцы начинали одерживать верх, из-за леса появлялись новые самолеты советского десанта и бой разгорался вновь. Победа осталась за советскими десантниками. Немецкие механизированные колонны были уничтожены. Москва оказалась спасена. Причем, как позднее подсчитали, при прыжках без парашюта в снег погибли около 12% десанта. Примечательно, что это был не единственный случай подобного десанта во время обороны Москвы. Рассказ об аналогичной операции можно встретить в автобиографичной книге «С неба в бой», написанной советским разведчиком Иваном Старчаком, одним из рекордсменов по прыжкам с парашютом.
Первыми Северный полюс взяли десантники
Долгое время под грифом "Совершенно секретно" скрывался подвиг советских десантников, достойный книги рекордов Гиннеса. Как известно, после окончания Второй мировой войны над миром нависла тяжелая тень холодной войны. Причем участвующие в ней страны имели не равные условия в случае начала боевых действий. США обладали базами в странах Европы, где располагались их бомбардировщики. А СССР мог нанести ядерный удар по США лишь через территорию Северного Ледовитого океана. Но в конце 1940-х – начале 1950-х годов этот путь был долгим для тяжелых бомбардировщиков, и страна нуждалась в аэродромах «подскока» в Арктике, которые необходимо было охранять. Для этой цели командование войсками решило организовать первое в мире десантирование советских военнослужащих в полной боевой экипировке на Северный полюс. Выполнить столь ответственную миссию поручили Виталию Воловичу и Андрею Медведеву.
Десантироваться на полюс они должны были в знаковый день 9 мая 1949 года. Прыжок с парашютом прошел успешно. Советские десантники приземлились точно в заранее намеченную точку. Установили флаг СССР и сфотографировались, хотя это являлось нарушением инструкции. Когда миссия была успешно выполнена, десантников забрал самолет Ли-2, приземлившийся рядом на льдину. За поставленный рекорд парашютисты получили по ордену Красного Знамени. Самое удивительное, что повторить их прыжок американцы смогли лишь спустя 32 года в 1981 году. Конечно, в книгу рекордов Гиннеса попали именно они: Джек Уиллер и Роки Парсонс, хотя первый прыжок с парашютом на Северный полюс совершили советские десантники.
«9 рота»: в кино из жизни
Одним из самых знаменитых отечественных фильмов о воздушно-десантных войсках России является кинолента Федора Бондарчука «9 рота». Как известно, сюжет блокбастера, поражающий драматизмом, построен на реальных событиях, происходивших во время печально известной войны в Афганистане. В основу фильма легла история сражения за господствующую высоту 3234 в афганском городе Хост, удержать которую должна была 9-тая рота 345-го гвардейского отдельного парашютно-десантного полка. Бой произошел 7 января 1988 года. Против 39 советских десантников выступило несколько сотен моджахедов. В их задачу входило захватить господствующую высоту, чтобы потом получить контроль над дорогой Гардез-Хост. Используя террасы и скрытые подходы, моджахеды смогли приблизиться к позициям советских десантников на расстояние в 200 метров. Сражение шло на протяжении 12 часов, но в отличие от фильма имело не такой драматичный финал. Моджахеды вели беспощадный огонь по позициям десантников из минометов, автоматов и гранатометов. За ночь нападавшие девять раз штурмовали высоту и столько же раз их сбрасывали обратно. Правда, последняя атака чуть было не привела их к цели. К счастью, в этот момент на подмогу десантникам прибыл разведывательный взвод 3-го парашютно-десантного полка. Это решило исход боя. Моджахеды, понеся существенные потери, так и не добившись желаемого, отступили. Самое удивительное, что потери среди наших оказались не столь велики, как это было показано в фильме. Шесть человек погибли, а 28 получили ранения различной тяжести.
Русский ответ НАТО
Примечательно, что первую военно-политическую победу России после крушения Советского Союза принесли именно воздушно-десантные войска. Во время трагических для страны 1990-х годов, когда США перестали учитывать российские интересы, последней каплей, переполнившей чашу терпения, стали бомбежки Сербии. Протесты России, требовавшей исключительно мирного разрешения конфликта, НАТО в расчет не принимала.
В итоге за несколько месяцев в Сербии погибли более 2000 одних только мирных жителей. Мало того, в ходе подготовки в 1999 году операции «Союзная сила» Россия не только не упоминалась как возможный участник разрешения конфликта, ее мнение не учитывалось вовсе. В этой ситуации военным руководством было принято решение провести свою собственную операцию на опережение и занять единственный в Косово крупный аэропорт, заставив считаться с собой. Российскому миротворческому батальону отдали приказ выдвинуться из Боснии и Герцеговины и совершить марш-бросок протяженностью 600 км. Десантники сводного батальона ВДВ должны были первыми, прежде англичан, занять аэропорт Приштины «Слатина», главный стратегический объект страны. Дело в том, что это был единственный аэропорт в регионе, способный принимать любые типы самолетов, в том числе военно-транспортные. Именно сюда планировалось перебрасывать основные силы НАТО для сухопутных боевых действий.
Приказ был выполнен в ночь с 11 на 12 июня 1999 года, накануне начала сухопутной операции НАТО. Русских встречали с цветами. Как только в НАТО поняли, что произошло, к аэродрому «Слатина» спешно выдвинулась колонна английских танков. Силы, как обычно, были неравны. Россия хотела дополнительно перебросить к аэропорту дивизию ВДВ, но Венгрия и Болгария отказали в воздушном коридоре. Тем временем британский генерал Майкл Джексон отдал приказ танкистам освободить аэропорт от русских. В ответ российские военнослужащие взяли военную технику НАТО на прицел, показывая серьезность своих намерений. Они не позволили приземлиться на территории аэропорта и британским вертолетам. В НАТО резко потребовали от Джексона выбить русских из «Слатины». Но генерал заявил, что не собирается начинать Третью мировую войну и отступил. В итоге в ходе дерзкой и успешной операции десантников Россия получила зоны влияния, в том числе контроль над аэропортом «Слатина».
В наши дни воздушно-десантные войска России, как и прежде, продолжают отстаивать военно-политические интересы России. В главные задачи ВДВ во время боевых действий входит охват противника с воздуха, выполнение боевых операций в его тылу. Приоритетом является дезориентирование войск противника путем нарушения его управления, а также уничтожение наземных элементов высокоточного оружия. Кроме того, воздушно-десантные войска используются как силы быстрого реагирования.
30 сентября 1941 года гитлеровская Германия и ее сателлиты и союзники начали наступление на Москву. Планы фюрера по завладению советской столицей до приближающейся зимы серьезно нарушила битва за Смоленск, длившаяся два месяца. Хотя гитлеровцам все же удалось захватить город и нанести серьезнейшее поражение оборонявшим Смоленск частям и соединениям Красной Армии, время было упущено. Но Гитлер и его окружение не теряли надежду взять Москву до холодов. На Московском направлении были сосредоточены силы группы армий «Центр» общей численностью в 1 929 406 военнослужащих, в том числе 72 (по другим данным 78) дивизий. На вооружении группы армий находились около 2 тысяч танков и самоходных артиллерийских установок, 14 тысяч артиллерийских орудий и минометов, 780 самолетов.
Для обороны столицы Сталин сосредоточил силы нескольких фронтов. Только Западный, Резервный и Брянский фронты к 30 сентября 1941 года насчитывали 1 250 000 человек. На защиту Москвы были брошены практически все силы, которыми располагала Красная Армия в районе столицы. Гражданское население было мобилизовано на строительство укреплений.
Тем временем, гитлеровцы стремительно продвигались в сторону Москвы. 3 октября 1941 г. войска гитлеровской Германии ворвались в Орел, 6 октября 17-я танковая дивизия вермахта захватила Брянск, а 18-я танковая дивизия – Карачев. Три советские армии – 3-я, 13-я и 50-я – попали в окружение под Брянском, а командовавший Брянским фронтом генерал-полковник А.И. Еременко получил серьезное ранение и был эвакуирован в Москву на специальном самолете. Крайне неблагоприятно складывалась обстановка и в районе Вязьмы. Здесь 37 дивизий, 9 танковых бригад, 31 артиллерийский полк РГК и управления 19-й, 20-й, 24-й и 32-й армий попали в окружение. Более 688 тысяч советских солдат и офицеров попали в плен, причем в числе пленных были командующий 19-й армией генерал-лейтенант М. Ф. Лукин и бывший командующий 32-й армией генерал-майор С. В. Вишневский. Командующий 24-й армией генерал-майор К. И. Ракутин погиб. Вырваться из окружения удалось лишь 85 тысячам военнослужащих.
В начале октября 1941 г. противник продолжал наступление и в районе Малоярославца. 5 октября гитлеровцы заняли город Юхнов (Калужская область), однако на Варшавском шоссе путь передовым частям 10-й танковой дивизии 57-го моторизованного корпуса вермахта преградил небольшой отряд из 430 десантников, которым командовал начальник парашютно-десантной службы Западного фронта капитан Иван Старчак. Десантников он поднял по собственной инициативе и несколько дней держал оборону против многократно превосходящих и прекрасно вооруженных сил противника.
Сил, которые можно было бы задействовать в обороне столицы, становилось все меньше. В резерве оставались курсанты военных училищ Московской области. 5 октября 1941 года был поднят по тревоге личный состав находившихся в подмосковном Подольске пехотного и артиллерийского училищ. Эти военные учебные заведения были созданы в Подольске в 1938-1940 гг., когда СССР стремительно наращивал численность вооруженных сил, уделяя особое внимание развитию системы военного образования. 
В сентябре 1938 года было создано Подольское артиллерийское училище, рассчитанное на подготовку командиров взводов противотанковой артиллерии. В училище одновременно находились четыре артиллерийских дивизиона в составе трех учебных батарей, каждая из которых включала по 4 взвода. Личный состав каждой учебной батареи насчитывал около 120 курсантов, а всего в Подольском артиллерийском училище обучались около 1500 человек. Начальником Подольского артиллерийского училища в 1941 году был полковник Иван Семенович Стрельбицкий (1890-1980) – кадровый военный, прошедший Гражданскую войну и на момент начала Великой Отечественной войны командовавший 8-й артиллерийской бригадой противотанковой обороны, а затем назначенный начальником училища.
В том же Подольске в январе 1940 года было создано еще одно военное учебное заведение – Подольское пехотное училище, готовившее командиров пехотных взводов. В нем также было 4 учебных батальона, каждый из которых включал по 4 учебные роты из 120-150 курсантов. Общая численность курсантов Подольского пехотного училища насчитывала более 2000 курсантов.
Подольским пехотным училищем с декабря 1940 г. руководил генерал-майор Василий Андреевич Смирнов (1889-1979) – бывший офицер еще царской армии, выпускник Виленского военного училища и участник Первой мировой войны, дослужившийся в императорской армии до командира батальона 141-го пехотного Можайского полка, а затем воевавший в Гражданскую войну на стороне Красной Армии. Непосредственно перед назначением начальником училища Василий Смирнов руководил специальной группой при военном совете Московского военного округа, а до этого был помощником командира 17-й Горьковской стрелковой дивизии РККА.
Таким образом, к началу Великой Отечественной войны в подольских военных училищах находилось более 3500 курсантов. Преимущественно это были вчерашние школьники, а также молодые люди с полным средним образованием, которых военкоматы отбирали для краткосрочного обучения с последующим производством в командирские звания и направлением на фронт в качестве командиров взводов.
Когда в обороне советских войск на Ильинском боевом участке Можайской линии обороны Москвы образовалась серьезная брешь, командованию не оставалось иного выхода, как поднять подольские военные училища, сформировав из их курсантов сводный отряд численностью более чем в 3500 человек. Уже позже стало известно, что указание направить на закрытие бреши подольских курсантов давал лично верховный главнокомандующий И.В. Сталин. На позиции под Малоярославец выдвинулся передовой отряд пехотного училища, усиленный артиллерийским дивизионом. Однако командование сразу столкнулось с большой проблемой – было не так просто сформировать в училище даже один артиллерийский дивизион. Один из немногих чудом уцелевших участников страшного сражения Петр Лебедев вспоминал, что в учебном артиллерийском парке находились преимущественно устаревшие образцы артиллерийских орудий, некоторые из них пришлось выводить даже из учебных классов. Но самая главная проблема заключалась в практически полном отсутствии транспорта, поскольку артиллерийское училище обслуживалось лошадьми, машин было наперечет. Пришлось мобилизовать гражданских водителей с машинами учреждений и предприятий.
Личный состав курсантских рот и батарей практически полностью состоял из вчерашних выпускников школ, успевших проучиться в училищах считанные недели после начала учебного года. Ведь те курсанты, которые успели прослушать ускоренный курс, были уже выпущены во фронтовые пехотные и артиллерийские подразделения. Поэтому оборонять доверенный участок фронта предстояло совсем неопытным ребятам. И именно они, юные и только что начавшие осваивать воинские профессии подольские курсанты, совершили впечатляющий подвиг, сдержав натиск отборных гитлеровских армий.
Река Изверь. Типичная небольшая река Центральной России, длиной всего в 72 километра, протекает на территории Калужской области. Именно здесь, у тихой речки, передовой отряд подольских курсантов принял свой первый бой. В район реки прибыла группа немецкой мотопехоты на мотоциклах и броневиках. Атака десантников и курсантов пехотного училища застала гитлеровцев врасплох. Противника удалось отбросить далеко за реку Изверь, на западный берег реки Угры. Конечно, освободить Юхнов столь малыми силами курсанты не могли, но первая боевая победа очень вдохновила вчерашних мальчишек. 6 октября курсанты заняли оборону на Ильинском боевом участке. Им предстояло оборонять позиции на восточном берегу рек Выпрейка и Лужа, между деревнями Лукьяново и Малая Шубинка.
Гитлеровское командование сориентировалось достаточно быстро. Начались авианалеты, затем – артиллерийский обстрел, а потом на позиции подольских курсантов двинулись немецкие танки. Но курсанты держали оборону. Были оборудованы долговременные огневые точки и долговременные деревянно-земляные огневые точки, которые позволяли курсантам вести активный огонь по противнику, нанося серьезный урон технике и личному составу. 13 октября, отчаявшись сломить сопротивление курсантов в лобовой атаке, гитлеровское командование придумало обманный маневр. Танки вышли в тыл к героическим советским воинам под красными флагами, чтобы создать видимость «своих». Но курсанты быстро поняли суть происходящего и смогли уничтожить наступавшие танки противника. Командование наступавших частей вермахта было в бешенстве - «красные юнкера», как называли немцы подольских курсантов, ломали все планы по быстрому преодолению линии обороны.
15 октября генерал-майор Смирнов, начальник пехотного училища, видя сложное положение 3-го батальона курсантов, выдвинул ему на помощь свой резерв. У курсантов кончились патроны и пришлось идти на гитлеровцев в штыковую атаку. К утру 16 октября у курсантов оставалось лишь 5 артиллерийских орудий, да и те были укомплектованы неполными орудийными расчетами.
16 октября гитлеровцы вновь нанесли серьезнейший удар на Ильинском боевом участке. Сначала танки и артиллерийские орудия подавили огневые точки курсантов в дотах и дзотах. Однако у деревни Сергеевка один из хорошо замаскированных дотов так и не был обнаружен немцами. В нем находились курсанты под командованием командира 4-й батареи Подольского артиллерийского училища лейтенанта А.И. Алешкина. Курсант Беляев, командовавший расчетом 45-миллиметровой пушки, сумел подбить несколько вражеских боевых машин. Гитлеровцы окружили дот и атаковали его с тыла, забросав гранатами через амбразуру. Почти все защитники дота погибли.
17 октября пришлось отвести командный пункт сводного отряда в деревню Лукьяново, где размещалась 5-я рота Подольского пехотного училища, однако уже 18 октября гитлеровцы стали атаковать командный пункт и здесь, после чего командир сводного отряда генерал Смирнов во главе остатков 5-й и 8-й курсантских рот организовал оборону деревни Лукьяново. Только 20 октября курсанты стали отходить с линии обороны, а 25 октября были отведены в тыл для дальнейшего продвижения учебы – училища временно переводились в Иваново.
Из 3500 человек в строю осталось только около 500 человек. Примерно 2500 курсантов и командиров подольских военных училищ погибли в боях с превосходящими силами противника. Поскольку тела погибших оставались на полях сражений до декабря 1941 – января 1942 гг., когда были захоронены, большинство погибших курсантов так и не были опознаны и числились пропавшими без вести.
Вклад вчерашних школьников в оборону Москвы огромен. Подольские курсанты уничтожили около 5 тысяч немецких солдат и офицеров, 100 танков и бронетранспортеров. Пока «красные юнкера» сдерживали наступление сил противника, удалось создать и укрепить новую линию обороны и подвести резервы. Те из подольских курсантов и командиров, которым посчастливилось выжить при обороне Москвы, впоследствии сражались на фронтах Великой Отечественной войны. Так, удивительная судьба была у одного из немногих уцелевших курсантов – Михаила Льва. Попав раненым в немецкий плен, он сумел бежать, стал разведчиком, а затем и начальником штаба партизанского отряда, а после войны – писателем. Именно Михаил Лев одним из первых поведал миру о подвиге своих однокашников – подольских курсантов в главе «Курсанты» автобиографической книги «Партизанские тропы» (1948).
Начальник Подольского артиллерийского училища Иван Стрельбицкий 9 ноября 1941 года получил звание генерал-майора, командовал артиллерией в 60-й армии, 3-й ударной армии, 2-й гвардейской армии, в 1944 г. стал генерал-лейтенантом, продолжал службу и после окончания войны. В 1954-1956 гг. генерал-лейтенант Иван Стрельбицкий занимал должность начальника Радиотехнических войск. Начальник Подольского пехотного училища Василий Смирнов тоже прошел всю войну – командовал 2-й Московской стрелковой дивизией, 116-й Краснознаменной Харьковской дивизией, а после войны руководил военным циклом Военного педагогического института Советской Армии, затем до 1964 г. – военной кафедрой Московского института внешней торговли.
Подвиг подольских курсантов стали изучать к двадцатилетию Великой Победы – в 1965 году. В 1966 г. школьники из города Климовска и комсомольцы Подольска совершили специальный многодневный поход по местам боевой славы подольских курсантов. В 1975 году, к 30-летию Победы, в Подольске был установлен памятник подольским курсантам, в 1985 году – памятник в Саранске и мемориал на Варшавском шоссе. В честь подольских курсантов названы пять школ Российской Федерации. Памяти отважных молодых бойцов посвящены песни, литературные произведения.
Страшной осенью 1941 года, когда гитлеровцы рвались к Москве, на защиту столицы вставали все, кто мог держать оружие. Одних героев ждали вечная слава и память потомков, других - безвестность.
Чей-то подвиг успевал описать оказавшийся рядом журналист, и о нем узнавала вся страна. Большинство же героев оставались в тени, скрываясь за термином «массовый героизм защитников Москвы».
На три с половиной тысячи почти мальчишек, принявших главное сражение в своей жизни в октябре 1941 года, осталось одно общее имя - «Подольские курсанты».
30 сентября 1941 года немецкое командование начала операцию под кодовым названием «Тайфун». Гитлеровцы рассчитывали окончательно разгромить советские силы на московском направлении, и выступить в советскую столицу, поставив точку в блицкриге.
Танковая группа Гудериана замкнула окружение советских войск под Вязьмой, одновременно выйдя на шоссе к Москве, проходящее через Юхнов, Ильинское и Малоярославец.
На столицу шел 57-й немецкий моторизованный корпус в составе 200 танков и 20 000 солдат и офицеров.
Иван Семёнович Стрельбицкий, гвардии генерал-майор артиллерии Фото: Commons.wikimedia.org
Враг у ворот
С середины лета шло строительство Малоярославецкого укрепрайона, завершить которое планировалось к концу ноября. К началу октября успели построить около 30 артиллерийских и пехотных дотов, которые еще не были оборудованы до конца. Были также вырыты окопы и ходы сообщений. Однако никаких советских войск в районе укреплений не было.
Утром 5 октября 1941 года в Москву поступила шокирующая информация - немцы взяли Юхнов. В Генштабе поначалу отказывались в это поверить, ведь еще за день до этого части вермахта находились от него в 150 километрах!
Но все подтвердилось: наступающие вражеские войска действительно оказались в Юхнове, и до Москвы им оставалось менее 200 километров.
Это была катастрофа - гитлеровцы оказались в глубоком тылу Западного и Резервного фронтов, там, где не было никаких советских подразделений.
Для самой срочной переброски сил нужно несколько дней, на которые необходимо было задержать противника. Но кем?
Мальчишки в шинелях
В 1939-1940 годах в Подольске были созданы два военных училища - артиллерийское и пехотное. Курс подготовки офицеров младшего командного состава был рассчитан на три года, но летом 1941 года программу срочно переделали на шестимесячную.
Набор 1941 года состоял из студентов гражданских вузов, а также мальчишек, чей школьный выпускной состоялся в тот самый день, когда началась война.
Начальник Подольского артиллерийского училища Иван Стрельбицкий вспоминал: «Было среди них немало таких, кто еще ни разу не брился, не работал, никуда не ездил без папы и мамы».
Занятия с курсантами-новобранцами начались в сентябре. А вечером 5 октября в училищах прозвучал сигнал «Боевая тревога!»
Младший командный состав - то звено, без которого армия существовать не может. Использовать курсантов, будущих офицеров, как простую пехоту, можно только от полного отчаяния и безысходности. Но другого выхода не было.
Задержать любой ценой!
Из курсантов двух училищ составили сводный полк численностью 3500 человек, которому был отдан приказ - занять на Ильинском рубеже (том самом недостроенном Малоярославецком укрепрайоне) и любой ценой задержать противника на 5-7 дней, до подхода резервов.
Патроны, гранаты, паек на три дня, винтовки - вот и все снаряжение курсантов. Артиллеристы выдвигались с собственными учебными орудиями, в дело пошли даже пушки времен русско-турецкой войны 1877-1878 годов.
Передовой отряд курсантов, реквизировавший машины на предприятиях Подольска, добрался почти до Юхнова, который уже заняли немцы. Свой первый бой курсанты приняли вечером 6 октября на восточном берегу Угры вместе с батальоном десантников.
После пяти дней боев, истратив почти все боеприпасы, передовой отряд отошел на Ильинские рубежи, где уже занимали позиции основные силы курсантов.
От передового отряда осталось не более трети курсантов, но вместе с десантниками они уничтожили до 20 танков, около 10 броневиков, вывели из строя несколько сотен гитлеровцев.
Пропуск в плен
На Ильинском рубеже курсанты устанавливали орудия в дотах, хотя те, как уже говорилось, были не только не закончены, но и практически не замаскированы.
11 октября немцы приступили к штурму Ильинского рубежа. Противник активно применял авиацию и артиллерию, после чего переходил в атаку. Однако все попытки прорыва 11 октября были отбиты курсантами. Ситуация повторилась и на следующий день.
13 октября в тыл курсантам смог прорваться отряд из 15 немецких танков с десантом. Гитлеровцы рассчитывали на хитрость, закрепив на своих танках красные флаги. Но их уловка была раскрыта, и выдвинувшийся навстречу курсантский резерв в жестоком бою разгромил прорвавшегося врага.О тех боях их участник с немецкой стороны вспоминал так: «Защищали эти позиции монгольские и сибирские дивизии. Эти люди не сдавались в плен, потому что им сказали, что немцы сначала отрежут им уши, а потом пристрелят».
Впрочем, немцы знали, с кем на самом деле сражаются. С самолетов над позициями курсантов немцы разбрасывали листовки: «Доблестные красные юнкера! Вы мужественно сражались, но теперь ваше сопротивление потеряло смысл. Варшавское шоссе наше почти до самой Москвы. Через день-два мы войдем в нее. Вы настоящие солдаты. Мы уважаем ваш героизм. Переходите на нашу сторону. У нас вы получите дружеский прием, вкусную еду и теплую одежду. Эта листовка будет служить вам пропуском».
Они дрались до конца
Но 17-18-летние мальчишки стояли насмерть. К 16 октября, после ежедневных боев, у курсантов осталось всего пять орудий. Противник предпринял новый массированный штурм.
В истории сохранилось имя командира батареи лейтенанта Афанасия Алешкина . Он вместе с бойцами действовал хитро. В тот момент, когда гитлеровцы из орудий начинали расстреливать его дот, Алешкин с подчиненными выкатывал орудие на запасную позицию.
Стоило огню стихнуть, а немецкой пехоте перейти в атаку, как орудие возвращалось на прежнюю позицию, и снова выкашивало ряды противника.
Но вечером 16 октября гитлеровцы окружили дот, и с наступлением темноты забросали его защитников гранатами.
К утру 17 октября основные позиции Ильинских рубежей были захвачены немцами. Уцелевшие курсанты отошли к населенному пункту Лукьяново, куда переместился командный пункт. Еще двое суток они обороняли населенные пункты Лукьяново и Кудиново.
Противнику удалось обойти позиции курсантов, но те продолжали простреливать дорогу на Малоярославец, из-за чего немцы были лишены возможности перебрасывать боеприпасы и подкрепления своим передовым частям.
Бывшие курсанты на открытии памятника в Ильинском. 8 мая 1975 года. Фото: Commons.wikimedia.org
«Мы свою Победу выстрадали честно…»
19 октября немцы в районе Кудиново взяли курсантов в окружение, но те сумели вырваться. Вечером того же дня поступил приказ командования - сводному полку курсантов отходить на рубеж реки Нара для соединения с основными силами.
25 октября оставшиеся в живых курсанты были выведены в тыл. Им был отдан приказ - для завершения обучения отправляться в город Иваново.
По одним данным, на Ильинских рубежах навсегда остались около 2500 курсантов. По другим, и 3500 бойцов сводного полка выжил только каждый десятый.
Но встреча с «красными юнкерами» дорога обошлась и немцам, которые в этих боях потеряли около 100 танков и до 5000 солдат и офицеров.
Подольские курсанты ценой своих жизней выиграли время, необходимое для закрепления частей на новом рубеже обороны. Немецкое наступление захлебнулось. Войти в Москву фашисты не сумели.
В 1985 году на экраны вышел фильм Юрия Озерова «Битва за Москву», частью которого стала и история подвига подольских курсантов. Для этого фильма Александра Пахмутов а и Николай Добронравов написали песню «Ты моя надежда, ты моя отрада», в которой есть такие строки:
Мы свою Победу выстрадали честно,
Преданы святому кровному родству.
В каждом новом доме, в каждой новой песне
Помните ушедших в битву за Москву!
Серые шинели. Русские таланты.
Синее сиянье неподкупных глаз.
На равнинах снежных юные курсанты…
Началось бессмертье. Жизнь оборвалась.
Подольские курсанты - сводные отряды военных училищ города Подольска, оборонявшие вместе с 43-й армией юго-западные подступы к Москве в октябре 1941 года в ходе Великой Отечественной войны. В 1939-1940 годах в Подольске были созданы артиллерийское и пехотное училища.
Подольское артиллерийское училище (ПАУ) было создано в сентябре 1938 года, в нём обучали командиров взводов противотанковой артиллерии. Одновременно в училище подготавливалось четыре артиллерийских дивизиона из трёх учебных батареи по 4 взвода. В одной учебной батарее состояло около 120 курсантов. Около 1500 курсантов обучалось в училище к началу войны.
Подольское пехотное училище (ППУ) было сформировано в январе 1940 года, оно готовило командиров пехотных взводов в 4-х учебных батальонах. В каждом батальоне было 4 учебные роты по 120-150 курсантов в каждой. В общей сложности в пехотном училище училось более 2000 курсантов.
К началу войны в училищах проходили учебу более 3500 курсантов.
По приказу Ставки они встали на защиту города Москвы, проучившись всего три месяца.
Принять такое решение нелегко. Этот приказ был крайней мерой. Командование понимало, что курсанты военных училищ - это золотой фонд для развития армии. Но это был единственный выход. Нависла угроза взятия Москвы фашистскими войсками. От Юхнова до Москвы оставалось 198 километров, войск для защиты столицы на этом пути больше негде было взять.
Свой первый бой с гитлеровцами подольские курсанты приняли 6 октября 1941 года.
57-й немецкий моторизованный корпус в составе 200 танков и 20 000 солдат и офицеров шел на Москву.
Истратив почти все боеприпасы, после пяти дней боев, передовой отряд Подольских курсантов отошел на Ильинские рубежи, где основные силы курсантов Подольских училищ уже занимали позиции.
На Ильинском рубеже курсанты устанавливали орудия в дотах, которые не только не были достроены, но даже не были замаскированы.
Сохранилось имя командира 4-й батареи лейтенанта Афанасия Алешкина. Вместе с бойцами своей батареи действовал не ординарно. В момент, когда фашисты из орудий начинали расстреливать его дот, Афанасий Иванович со своими бойцами выкатывал орудие на запасную позицию.
Когда огнь прекращался, пушка возвращалась на прежнюю позицию, и снова курсанты вели бой с противником.
Вечером 16 октября 1941 года, немецкие солдаты окружили дот, и когда стемнело, забросали его защитников гранатами.
Утром 17 октября основные позиции Ильинских рубежей были захвачены гитлеровцами. Оставшиеся в живых курсанты отошли к населенному пункту Лукьяново, туда же был перемещен командный пункт. Еще в течение двух суток курсанты обороняли населенные пункты Лукьяново и Кудиново.
19 октября в районе Кудиново немцы взяли курсантов в окружение, но бойцы сумели прорвать его. Вечером поступил приказ командования – для соединения с основными силами сводному полку курсантов отходить на рубеж реки Нара.
25 октября был отдан приказ – для завершения обучения отправляться в город Иваново. Все оставшиеся в живых курсанты в тот же день были вывезены в тыл.
Считается, что на Ильинских рубежах из 3500 курсантов погибло около 2500 курсантов. Но по некоторым сведениям считается, что из 3500 бойцов сводного полка погибло девять из десяти курсантов.
Дорого обошлась немцам встреча с «красными юнкерами», гитлеровцы в этих боях потеряли около 100 танков и до 5000 солдат и офицеров.
Ценой своих жизней Подольские курсанты выиграли время, которое было жизненно необходимо для формирования частей на новом рубеже обороны. Операция под кодовым названием «Тайфун»-захлебнулась.
Войти в Москву и пройти по Красной площади фашисты не сумели.
Выжившие курсанты в день открытия памятника на Ильинских рубежах.
ПОДОЛЬСКОЕ АРТИЛЛЕРИЙСКОЕ УЧИЛИЩЕ
Подольское артиллерийское училище (ПАУ) было создано в сентябре 1938 года. Оно располагалось в помещениях, где в настоящее время находится архив Министерства обороны РФ. В училище одновременно подготавливалось четыре артиллерийских дивизиона из трёх учебных батареи по 4 взвода. В одной учебной батарее состояло около 120 курсантов. Одновременно обучалось свыше 1,5 тысяч курсантов. На территории ПАУ были сформированы артиллерийские части резерва Верховного Главнокомандования.
Здание хранилища, которое до войны было курсантской казармой.
Кроме основных занятий, много сил и времени уделялось лошадям. Курсанты часто выезжали на боевые стрельбы в полевой лагерь «Лужки», который располагался в Серпуховском районе.
К октябрю 1941 года училище имело в основном учебные образцы орудий, с которыми курсанты выступили на фронт и приняли бой вместе с курсантами Подольского пехотного училища под Малоярославцем.
Записка нацарапанная на стене хранилища.
Дислокация училища:
с сентября 1938 года по 5.10.1941 год – г. Подольск.
с 5.10.1941 года по 21.10.1941 год – входило в состав 43-й армии
с 21.10.1941 года по 28.11.1941 год – передислоцировалось в Бухару (САВО), где находилось до 14.08.1944год.
с 27.08.1944 года по 27.07.1946год – г.Ташкент.
Начальники училища:
с 31.10.1938 года по 04.09.1941 год – Балашов Георгий Иванович – полковник.
с 05.09.1941 года по 08.12.1941 год – Стрельбицкий Иван Семенович – генерал-майор.
с 08.12.1941 года по 14.02.1942 год – Смирнов Василий Андреевич – полковник.
с 14.02.1942 года по 08.05.1943 год – Оганесян Николай Александрович – полковник.
с 08.05.1943 года по 24.07.1946 год – Красуский Михаил Григорьевич – полковник.
НАЧАЛЬНИКИ ПАУ
1. Балашо(е)в Георгий Иванович .
Родился в 1901 году. В Красной армии с марта 1918 года. От полковника дослужился до генерал-майора артиллерии. До Великой Отечественной войны был награжден медалью «ХХ лет РККА». В Гражданскую войну воевал на Южном фронте против войск Врангеля, с 1920 года — на командных должностях. На фронтах ВОВ с первого дня войны, в боях 1941 года легко ранен и контужен.
Балашев принимал участие в боях за Крым на Перекопе в 1941 году, в должности начальника артиллерии Армейской группы генерал-лейтенанта Батова. При взятии Керчи как начальник артиллерии левого участка фронта, Георгий Иванович непосредственно руководил действиями артиллерии. С февраля 1942 года Балашов был назначен начардивом 302 СД. Под его личным руководством были разгромлены сильно укрепленные позиции противника. Затем участвует в боях начардивом 396 СД. С декабря 1942 года по май 1943 года назначен на должность начальника штаба артиллерии 58 Армии. Разрабатывал и организовывал боевые действия. Георгий Иванович неоднократно лично принимал участие в боевых операциях в составе пехоты и артиллерии. Балашов был решительным и смелым комондиром. В 1943 году дважды представлялся к награждению орденом Красного Знамени. Верховный Главнокомандующий И.С.Сталин трижды объявлял благодарности артиллеристам под командованием полковника Балашова. Генерал-майор артиллерии Балашов Георгий Иванович с 1954 по 1958 год был начальником КОЛКАУ им. С.М.Кирова. Первый слева — генерал Балашов Г.И. на НП во время стрельб на Ржищевском полигоне. Балашов Георгий Иванович умер в 1965 году.
2.Стрельбицкий Иван Семёнович.
Cоветский генерал-лейтенант артиллерии, начальник радиотехнических войск ВС СССР. Родился 7 октября 1900 г., в городе Горловка, Екатеринославской губернии, Российской империи, в семье служащего. Со времён Галицко-Волынского государства известена фамилия Стрельбицких. Она идет от древнего казацко-шляхетского рода. Красноармейцем в 1918 году Иван Семенович вступил в ряды РККА, где и прослужил более 40 лет. Участвовал в трех войнах, пройдя путь от красноармейца до генерал-лейтенанта. Когда начались репрессии в Красной армии, он был начальником артиллерии 33-го стрелкового корпуса. Как и многие в то время Стрельбицкого арестовали как «польского шпиона», но вскоре освобождили. Начало войны он встретил в звании полковника, командира 8-й артиллерийской бригада ПТО. Бригада под руководством Стрельбицкого совместно с 24-й стрелковой дивизией, севернее города Лиды, приняла на себя удар 3-й танковой группы Гота. Бригада оказалась в Белостокско-Минском котле. Выходя из окружения, соединился с группой заместителя командующего Западным фронтом генералом И. В. Болдиным. 15 августа 1941 года награждён орденом Красного Знамени.
5 сентября 1941 года его назначают начальником Подольского артиллерийского училища, которым являлся до 8 декабря 1941 года. Вместе с курсантами принял участие в обороне Москвы на Можайском направлении. Затем в должности начальника артиллерии 60-й армии, командующий артиллерией 3-й ударной, 2-й гвардейской армий, Стрельбицкий участвовал в штурме Севастополя и Кенигсберга. 21 апреля 1944 года командующим 2-й гвардейской армией гвардии генерал-лейтенантом Г. Ф. Захаровым гвардии генерал-майор артиллерии И. С. Стрельбицкий был представлен к званию Героя Советского Союза. В наградном листе было отмечено: «… Под личным руководством генерала Стрельбицкого было отражено несколько десятков контратак пехоты и танков противника… За активное и умелое участие в разработке и руководстве боевыми операциями армии по прорыву современной обороны противника на реке Молочная, на Перекопе и Ишуне; за личное мужество и героизм, проявленные во время руководства артчастями при прорыве обороны на Перекопе и Ишуне». После окончания войны, с 1945года по 1947год являлся заместителем начальника артиллерии Харьковского ВО. В 1947 году Иван Семенович назначается помощником командующего бронетанковыми и механизированными войсками ВС СССР, где прослужил до 1953 года. В должности старшего военного советника, с 1950 по 1953 года, принимал участие в военном конфликте КНДР и КНР против США. В 1953 году Стрельбицкий становится слушателем Высшей военной академии имени К. Е. Ворошилова, которую оканчивает в 1955 году. С 1954 года по 1956 год занимает должность начальника радиотехнических войск. У Ивана Семеновича написано немало книг: «Штурм», «Ураган», военные мемуары, книга о гражданской войне. В его честь названа улица в г.о. Подольск (Московская область) в новом территориальном отделе « Кузнечики».
Стрельбицкий имеет государственные нарады: Орден Ленина (после 1945), Орден Красного Знамени (2- после 1945), Орден Красного Знамени (1941, 1944), Орден Суворова I степени (1944), Орден Кутузова I степени (1945), Орден Кутузова II степени (1943), Орден Красной Звезды (1967), а также медали. Его заслуги отмечены и другими государствами: Sino Soviet Friendship Rib. png. Умер Иван Семенович 25 ноября 1980 года.
3. Смирнов Василий Андреевич.
Родился Василий Андреевич 25 февраля 1889 года в деревни Починок, Галичского уезда, Костромской губернии, Российской империи.
С 8 декабря 1941 г. по 14 февраля 1942 г. являлся начальником Подольского артиллерийского училища.
4. Оганесян Николай Александрович.
Родился в Западной Армении в г. Сурмалу, в 1899 году. Окончил Академию им. Фрунзе. Командующий артиллерией 3-й гвардейской танковой армии. Погиб в бою 21.01.1945 г. Похоронен в Житомире.
5.Красуский Михаил Григорьевич.
ПОДОЛЬСКОЕ ПЕХОТНОЕ УЧИЛИЩЕ
Подольское военное пехотное училище (ППУ) было основано в январе 1940 года как стрелково-пулеметное на базе одного из батальонов училища имени Верховного совета РСФСР. Оно готовило командиров пехотных взводов в 4-х учебных батальонах. В каждом батальоне было 4 учебные роты по 120-150 курсантов в каждой. Всего в пехотном училище училось более 2000 курсантов.
Располагалось училище в здании, где находился индустриальный техникум. Сейчас там Российский государственный университет туризма и сервиса. С 01.08.1941года — Подольское пехотное училище.
Дислокация училища:
с 15.01.1940 года по 25.10.1941 год — Подольск.
до 05.10.1941 года — 2-й сб. — Подольск, 4-й сб. — Серпухов, 1-й и 3-й сб. — лагерь Лужки.
с 25.10.1941 года по 06.11.1941 год — передислокация.
с 06.11.1041 года по 05.07.1944 год — г. Иваново, Ивановская обл., — 1-й и 4-й сб. — село Богородское, Ивановская обл., 5-й сб. — лагерь Харинка.
с 05.07.1044 года по 15.06.1040 год — город Шуя, Ивановская обл.
Начальники училища:
с 08.01.1940 года по 15.03.1940 год — Пшеничников Афанасий Степанович — полковник.
с 15.03.1940 года по 30.12.1940 год — Швыгин Илья Иванович — комбриг, генерал-майор.
с 30.12.1940 года по 25.11.1941 год — Смирнов Василий Андреевич — генерал-майор.
с 25.11.1941 года по 19.02.1942 год — Зарембовский Борис Сергеевич — майор.
с 19.02.1942 года по 27.07.1942 год — Свищев Михаил Романович — полковник.
с 21.07.1942 года по 28.09.1947 год — Апакидзе Валентин Андреевич – полковник, генерал-майор.
НАЧАЛЬНИКИ ППУ
1. Пшеничников Афанасий Степанович.
с 8.01.1940г. по 15.03.1948г. Полковник. Родился 21.08.1898 года в д. Берестовка Рогачевского уезда Могилевской губернии. Из крестьянской семьи. В 1911 году окончил два класса церковно-приходской школы. В РККА призвался 3 декабря 1918г. в звании – рядовой. В том же году Афанасий Степанович поступил на командные курсы в Симбирске, которые окончил в 1920 году. В 1920 году Пшеничников вступил в партию. С 1921г. по 1922г. проходит повторные курсы при штабе Западного фронта. С 1922г. по 1923г. обучается в Высшей тактической стрелковой школе.В 1929 году поступает на основной факультет Военной академии им. М. В. Фрунзе, которую заканчивает в 1932году. С 1919г. по 1920г. Афанасий Степанович участвует в Гражданской войне на Восточном и Западном фронтах. Занимает должность командира взвода 13-го запасного, 37-го стрелкового полков с июль по декабрь 1920 г. С декабря 1920 по сентябрь 1921г. Пшеничников является командиром роты, батальона 37-го стрелкового полка. Командир роты 13-го стрелкового полка с июль 1922г. по май 1925г. Назначается начальником полковой школы, особой команды того же полка в мае 1925г., где проходит службу до сентября 1929года. Далее получает направление в РУ штаба РККА — РУ РККА, где занимает следующие должности: в распоряжении с мая по октябрь 1932 года; начальник 1-го сектора с октября 1932 года по февраль 1933 года; командир-руководитель 3-го отдела РКУКС с февраля 1933 года по январь 1935 года; начальник отделения 4-го отдела с января 1935 года по февраль 1936 года; начальник западного отделения 5-го (окружные и флотские разведорганы) отдела с февраля 1936года по июнь 1937 года; в распоряжении РУ РККА с июня по ноябрь 1937 год. 17 ноября 1937 года Пшеничников получает звание полковника. С 1936 год по 1937 год Афанасий Степанович направляется военным советником в Испании в период гражданской войны, где служил в аппарате главного военного советника инструктором по оперативной и информационной работе. В ноябре 1937 года назначается начальником РО штаба Киевского ВО, где служит по октябрь 1939 года. В распоряжении Управления по начсоставу РККА Пшеничников направляется с октября 1939 года по декабрь 1940 года. С 8 января 1940 года по 15 марта 1940 года Афанасий Степанович назначен начальником Подольского стрелково-пулеметного училища. Затем в декабре 1940 года назначается на должность командира 425-го стрелкового полка 110-й стрелковой дивизии. Командиром полка он встретил Великую отечественную войну. Пшеничников Афанасий Степанович пропал без вести в июне 1941. Был награжден: двумя орденами Красного Знамени (1937, 1941), орденом Красной Звезды (1937).
2. Швыгин Илья Иванович.
С 15.03.1940г. по 30.12.1940г. Комбриг. Генерал-майор.
Родился 17 июня 1888 года, в д. Марьино Орловской области. Работал шахтером на Донбассе. Затем поступил служить в армию рядовым 44-го пехотного Камчатского полка 2-й пехотной дивизии и дослужился до унтер-офицера. Воевал на австрийском фронте во время Первой Мировой войны.
В 1918 году вступил в ряды РККА в должности помощника командира батальона, затем был назначен на должность командира дивизии. Вступил в партию. В 1937 году Илья Иванович становиться помощником командира 46-й стрелковой дивизии. Награждён юбилейной медалью «ХХ лет РККА». В 1938 — руководил рекогносцировкой строящегося Каменец-Подольского укрепрайона. 26 сентября 1938 назначается комендантом Киевского укрепрайона. 138-й стрелковой дивизией Швыгин командовал с 25 декабря 1939 года. 15 марта 1940 года Швыгина Илью Ивановича назначают начальником Подольского пехотного училища. 4 июня 1940 года ему присвоено звание генерал-майора. С 12 декабря 1940 находится в резерве УК РККА. 26 апреля 1941 Швыгин назначен комендантом укрепрайона полуострова Ханко. С 25 июля 1941 — и. д. коменданта Красногвардейского укрепрайона. 31 августа 1941 Илья Иванович — заместитель командующего 42-й армии. С 10 декабря 1941 по 22 декабря 1941 командовал 13-й стрелковой дивизией.
Занимал командные должности на Юго-Западном, Донском фронтах. С 30 июля 1943 по 13 мая 1944 командовал 320-й стрелковой дивизией. Погиб 13 мая 1944 г. при переправе через реку Днестр. Похоронен в г. Одесса. За участие в боях по освобождению Одессы генерал И. И. Швыгин был награжден орденом Боевого Красного Знамени. В честь 30-летия освобождения города Николаева в марте 1974 года средней школе № 35 присвено имя Швыгина Ильи Ивановича.
3.Смирнов Василий Андреевич.
С 30.12.1940гю по 25.11.1941г. Генерал-майор. Родился Василий Андреевич 25 февраля 1889 года в деревни Починок, Галичского уезда, Костромской губернии, Российской империи. В 106-й пехотный Уфимский полк в г. Вильно Смирнов попал в октябре 1909 г., после поступления на военную службу на правах вольноопределяющегося. В августе 1913 г. он оканчивает Виленское военное училище, в которое был направлен августе 1910 г. После оканчания училища его производят в подпоручики и назначают младшим офицером в 141-й пехотный Можайский полк в г. Орел. В августе 1914 г. попал на фронт и воевал на Северо-Западном фронте в Восточной Пруссии. С августа по сентябрь 1914 г. участвовал в Восточно-Прусской операции в звании командира полуроты. С февраля 1915 г. Смирнов уже командир роты и полковой адъютант, а с мая назначается командиром батальона в том же полку. Но 28 августа 1915 г. Василий Андреевич попадет в плен. До декабря 1918 г. он находится в лагере военнопленных под Магдебургом. И только в декабре 1928 г., после обмена военнопленными, Смирнов возвращается на родину. 20 июня 1919 г. Смирнов был призван в РККА и назначен во 2-й запасной стрелковый полк в г. Кострома. Так для него началась Гражданская война. Василий Андреевич был командиром взвода, для поручений при командире батальона, полковым адъютантом. Впоследствии, в марте 1920 г. его переводят в 7-й запасной стрелковый полк в г. Ярославль, где получает назначение на должности пом. полкового адъютанта и полкового адъютанта. В июне 1922 г. полк был расформирован. Смирнов получает новое назначение — адъютантом дивизионной школы 18-й стрелковой дивизии в г. Ярославль. В декабре 1922 г. занимает должность начальника штаба 54-го стрелкового полка, дислоцировавшегося в городах Ростов-Ярославский и Шуя. В мае 1926 г. Василия Андреевича переводят в 53-й стрелковый полк в г. Рыбинск на ту же должность. В ноябре 1926 г. назначен на должность пом. командира по строевой части и врид командира этого полка. С ноября 1929 г. по июнь 1930 г. находился на учебе на курсах «Выстрел». С февраля 1931 г. командовал 9-м отдельным стрелковым территориальным батальоном в составе 3-го отдельного Рязанского полка. В январе 1934 г Смирнов был направлен на Д. Восток, где назначен на должность командира учебного батальона 118-го стрелкового полка ОКДВА. В июне того же года вступил в командование 119-м стрелковым полком в пос. Барабаш. С сентября 1937 г. является врид начальника штаба 66-й, а с мая 1938 г. 26-й стрелковой дивизии. В июне 1938 г. полковник Смирнов был направлен в МВО пом. командира 17-й Горьковской стрелковой дивизии. С сентября 1939 г. назначен на должность начальника спецгруппы при Военном совете округа. 8 декабря 1940 г. Смирнов Василий Андреевич назначается начальником Подольского стрелково-пулеметного училища. 5 февраля 1941 г., генерал-майор Смирнов выступил с училищем под Малоярославец. С 5 по 16 октября курсанты училища под его командованием вели тяжелые бои западнее города, удерживая занимаемые оборонительные позиции. 25 октября 1941 года училище, по приказу командующего войсками МВО, было снято с фронта и походным порядком передислоцировано в г. Иваново-Вознесенск. Затем генерал-майор Смирнов был назначен командиром 2-й Московской стрелковой дивизии. 7 ноября 1941 г. она приняла участие в параде войск на Красной площади. С 8 декабря 1941 г. по 14 февраля 1942 г. являлся начальником Подольского артиллерийского училища. 3 октября 1942 г. при наступлении армии у дер. Козловы генерал-майор Смирнов был тяжело ранен и находился в госпитале. По выздоровлении в январе 1943 года он убыл на Северо-Западный фронт, где в феврале был назначен зам. начальника штаба по ВПУ 53-й армии. С апреля 1943 г. исполнял должность начальника отдела боевой подготовки штаба Степного ВО. В этой должности принимал участие в Курской битве, освобождении Левобережной Украины и битве за Днепр. В декабре генерал-майор Смирнов назначен командиром 116-й Краснознаменной Харьковской дивизии. Ни один раз командир дивизии Смирнов Василий Андреевич был упомянут в благодарственных приказах И.В.Сталина. Но и после войны Василий Андреевич продолжил службу в армии. Он остался командовать дивизией в городе Самбор. В июле 1946 г. Смирнов назначается начальником военного цикла Военного педагогического института Советской армии. С мая 1948 г. начальник 1-го отдела Стрелково-тактического комитета Сухопутных войск, с марта 1950 г. начальник военной кафедры Московского института внешней торговли. В октябре 1954 г. Василий Андреевич был уволен в запас. Его имя носит одна из улиц Подольска. Смирнов Василий Андреевич умер 19 ноября 1979 года в Москве. Правительственные награды: орден Ленина, три ордена Красного Знамени, орден Кутузова II степени, орден Богдана Хмельницкого II степени, орден Отечественной войны I степени, орден Тудора Владимиреску II степени, а также награжден мдапями: «За оборону Москвы», «За Победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», «Ветеран Вооружённых Сил СССР».
4. Зарембовский Борис Сергеевич.
5. Свищев Михаил Романович.
с 19.02.1942г. по 27.07.1942г. Полковник.
6. Апакидзе Валентин Андреевич.
Подполковник. Полковник. Генерал-майор. С 27.07.1942г. по 28.09.1947г. Валентин Андреевич родился в 1904 году в с. Пахулани, Кутаисская губерния, Российская империя в семье подполковника российской армии, князя Андрея Левановича Апакидзе. Два его брата так же служили в армии. Его корни происходят из древнего грузинского княжеского рода — вассал владетелей Мегрелии. Родоначальником считается полководец Апака (Арпа-Кана), который происходил «из татар времени Чингисхана» (нач. XIII в.), принял христианство и осел в Абхазии. Его потомки переселились в Мегрелию (Одиши). В исторических документах имена представителей рода появляются ранее - с XI в. В 1914 году Валентин Андреевич был определен в Воронежский кадетский корпус. В 1918 году Апакидзе вступил в ряды РККА. Ему исполнилось всего 14лет, когда он принял участие в Гражданской войне. В составе 103-го Богучарского стрелкового полка воевал на Южном фронте, был ранен в голову и направлен на лечение в госпиталь. После выписки В. А. Апакидзе поступает на курсы красных командиров в Орле. После окончания курсов его назначают командиром взвода запасного полка в Кременчуге. Далее он получает направление в отряд при особом отделе 6-й армии (Херсон), в составе которого принимал участиев боях на Донском фронте. Затем перевод в Фергану. В 1921-1922 годах в составе Туркестанского фронта участвовал в боях с басмачами. За время Гражданской войны Валентин Андреевич дважды был ранен. После окончания Гражданской войны служил в Туле, затем в Тбилиси. В 1928 году окончил Тифлисскую военно-пехотную школу и был направлен на службу в 57-й полк 19-й стрелковой дивизии, в которой дослужился до командира батальона. В 1938 году награжден медалью «XX лет РККА». В декабре 1939 года был направлен на службу в 524-й стрелковый полк 112-й стрелковой дивизии, на Урал. 12 июня 1941 года 112-я стрелковая дивизия начала передислокацию в Ленинградский военный округ «на учебные сборы». Эшелоны дивизии прибывали на станцию Дретунь уже под бомбежкой врага. В. А. Апакидзе в составе 524-го полка 112-й стрелковой дивизии участвовал в Великой Отечественной войне с первого дня. В составе Северо-Западного фронта дивизия обороняла Краславу, город несколько раз переходил из рук в руки. К середине июля 1941 года 112-я стрелковая дивизия сражалась в окружении. Но в ночь на 19 июля части дивизии пошли на прорыв, остаткам стрелковых полков удалось пробиться к свои частям. Валентин Андреевич был тяжело ранен. После излечения в 1942 году был назначен начальником отдела боевой подготовки Московского военного округа. 27 июля 1942 года В. А. Апакидзе назначается начальником Подольского пехотного училища, находящегося в это время в городе Иваново Московской области, где служил до его расформирования (28.09.1947года). 07.11.1945 получил звание генерал-майора.
В 1947 году поступил в Академию им. Фрунзе. В сентябре 1948 года назначен начальником военной кафедры Ростовского государственного университета. В мае 1950 года назначается начальником 2-го Ташкентского пехотного училища. С ноября 1952 по декабрь 1953 года Валентин Андреевич — командир 201-й Гатчинской мотострелковой дивизии. В 1960 году уходит в отставку. Умер Валентин Андреевич Апакизде в 1969 году. Имеет правительственные награды: Орден Ленина; два Ордена Красного Знамени; Орден Отечественной войны 1-й степени и другие медали.
Сводный полк подольских курсантов
В октябре 1941 года примерно 3,5 тысячи курсантов Подольских военных училищ вписали в историю России ещё одну героическую страницу, они остановили части вермахта, которые рвались к Москве.
Из курсантов Подольского пехотного и артиллерийского училищ был сформирован сводный полк, которому был отдан приказ – занять оборону на Ильинском рубеже, недостроенном Малоярославецком укрепрайоне и любой ценой задержать противника на 5-7 дней, до подхода резервов.
Пехотное училище было разделено на 4 батальона. ПАУ сформировало несколько дивизионов.
14 июня 1941 года большая группа кремлевских курсантов была переведена в Подольское пехотное училище, которая в составе сводного полка подольских курсантов приняла участие в обороне Москвы на Можайском направлении.
Патроны, гранаты, паек на три дня, винтовки – вот и все снаряжение курсантов. Курсанты ПАУ выдвигались с собственными учебными орудиями, пушками времен русско-турецкой войны 1877-1878 годов.
На машинах предприятий Подольска, передовой отряд добрался почти до Юхнова, который уже заняли немцы. Первый бой курсанты приняли вечером 6 октября на восточном берегу Угры вместе с батальоном десантников.
От передового отряда осталось не более трети курсантов. Судьба большинства погибших курсантов сводного полка останется неизвестной. Хоронить погибших было некогда, а после боя полк зачастую откатывался на новую позицию. Местные жительницы, которые собирали после битвы окоченевшие трупы, не всегда искали документы, а у некоторых погибших их и не было. Поэтому имена половины захороненных в братских могилах остаются неизвестными.
Использованы документы Центрального архива М.О. России.
